Название: Узник дома Блеков
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Сириус Блек, Гарри Поттер, Волдеморт
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
читать дальше
Проворные, ловкие пальцы чуть поднажали и упрямая шестеренка встала на место. Сириус полюбовался на свою работу: пузатенький красный паровозик выглядел как настоящий.
Движение рычажка и паровозик сначала обиженно запыхтел, выпуская клубы пара, а потом басовито загудел.
«Тш-ш-ш!» – Сириус испуганно обернулся к спящему крестнику. Тот продолжал сладко посапывать в подушку и Сириус облегченно вздохнул.
Гарри постоянно мучили кошмары. И хотя многочисленные доктора хором утверждали, что годовалый ребенок не мог ничего запомнить, Сириус знал, что во сне крестник каждый раз переживал смерть родителей.
Вспоминая о смерти друзей, Сириус всегда винил себя: слишком легкомысленно отнесся к их страхам. Вернее, к страхам Лили. Джеймс лишь шел навстречу любым желаниям обожаемой жены, тем более, когда дело касалось их единственного сына.
И когда Лили потребовала от Джеймса уехать в Америку, Сириус даже поссорился с друзьями.
Он даже подумать не мог, что горстка сумасшедших, возглавляемых «лордом Волдемортом» действительно представляет опасность. Успешный инженер-изобретатель Сириус Блек не понимал и не верил, что кто-то всерьез может выступать против прогресса, против машин и механизмов, облегчающих людям жизнь.
В отличие от самозванца Волдеморта, Сириус Блек был настоящим лордом, как, впрочем, и Джеймс Поттер. Однако они прекрасно понимали, что сам их мир стремительно преображается в нечто новое, а паровые омнибусы, подземные омнибусы на механическом ходу, телеграф, дирижабли и монопланы – лишь знаки перемен.
И пускай происходящие перемены не всем придутся по душе, но они неизбежны.
Несмотря на консервативность, британское общество потихоньку привыкало к новому ритму времени, выстукиваемому паровозными колесами.
Лишь небольшая кучка ненормальных считала, что они смогут повернуть время вспять. «Машины несут смерть, – говорили они, – и мы остановим их».
Они называли себя «пожирателями смерти», но на самом деле были ее сеятелями. Руководимые своим предводителем Волдемортом, ПСы взорвали готовящийся отчалить цеппелин.
«Это был акт милосердия», – заявили они, убив больше пяти десятков человек. Точнее, пятьдесят три человека. Из пятидесяти четырех.
Единственным выжившим в той трагедии оказался сын Джеймса и Лили – Гарри Поттер.
Сириус оплакивал друзей, но был безумно счастлив, что у него хотя бы осталась их частичка. Маленькая, потерявшаяся в своем горе, но оставшаяся на этой земле копия Джеймса Поттера.
И ничего, что острый кусок обшивки причудливым зигзагом рассекший лоб ребенка, навсегда оставил шрам на его чудесном личике. Гораздо страшнее были шрамы невидимые, те, что искорежили душу и сознание Гарри.
Однако главному из клики убийц этого было мало и он объявил несчастного ребенка своим личным врагом: маленький Поттер, дескать, «пренебрег великим даром лорда Волдеморта».
Проклятый псих во всеуслышание поклялся, что лично убьет ребенка, а Сириус самому себе – что никогда не позволит этому случиться.
Чем бы для этого не пришлось пожертвовать.
И Сириус уже знал, чем придется пожертвовать ради крестника.
Железные двери, кованые решетки на окнах и не одного человека, кроме него, Сириуса, рядом с Гарри. Живые предают. От жадности, по глупости, от безысходности или трусости, неважно.
Люди предают, механизмы – нет. У Гарри будут самые надежные слуги в мире.
А друзья, приятели, товарищи по играм? У Сириуса заныло сердце: он вспомнил каким шумным и общительным мальчишкой был он сам.
Нет! Пока Гарри грозит опасность лучшим (и единственным) его другом будет он, Сириус. Только так он убережет своего ненаглядного мальчика от новой боли и новых шрамов.
С того времени как погибли Джеймс и Лили прошло десять лет, террорист-психопат Волдеморт куда-то исчез, его сподвижники притихли, но Сириус по-прежнему боялся за жизнь малыша, и не выпускал его из своего дома-крепости.
«Фиделиус» – хитроумная система механизмов, придуманная Сириусом – должна была не только предупредить о незваных гостях, но и задержать их вторжение, если те, конечно, надумают ворваться в дом Блеков.
Который, как известно, был сверху до низу начинен всевозможными ловушками – издавна Блеки славились как изобретательскими талантами, так и истовостью в защите своей собственности.
А потому теперешняя главная ценность Блеков, Гарри Поттер, и превратился в маленькую принцессу, заточенную в башне, охраняемую злобным драконом Сириусом.
«Не принцессу – волшебника Гарри Поттера», – Сириус усмехнулся.
Его крестник и, правда, был настоящим волшебником. Он придумывал удивительные истории и заставлял в них поверить. Сириусу иногда казалось, что действительно существует другой мир, с колдунами и ведьмами.
Мир где он, Сириус Блек, волшебник и ничего не знает о двухцилиндровом паровом двигателе, зато может превращаться в собаку. А еще гонять по небу на загадочном мотоцикле, который вообще-то обычный, пусть и незнакомый Сириусу механический аппарат, но чудной: взлетает за счет силы заклинания – магической силы слова.
В этом странном мире здоровенный и глуповатый молочник Рубен, каждый четверг оставляющий флягу с молоком и бидончик со свежими сливками у подъемной решетки – полувеликан Рубеус Хагрид. У него такая же косматая грива и густая борода, как и у Рубена, но он колдует зонтиком и ведет занятия в волшебной школе.
А сам Гарри – будущий великий волшебник. Избранный. Тот, кто сможет уничтожить главного злодея всего магического мира – Лорда Волан-де-Морта.
И Сириус не сомневался, что у маленького лохматого мальчика в очках это получится. Одним взмахом волшебной палочки.
Гарри прицеплял последний вагончик, когда за дверью противно проскрежетало, а затем раздался механический голос одного из их домашних автоматонов: «Гарри Поттер, сэр. Откройте дверь Добби. Добби п-п-п-принес п-п-подарок Сириуса Блека, сэ-э-э-э-а-а».
Гарри улыбнулся. Он любил Добби, несмотря на то, что тот был неловким слугой: не мог открыть дверь, заикался, спотыкался на ровном месте. Другие автоматоны шустро шевелили шестеренчатыми руками, лапами, колесами, быстро осваивались с новыми устройствами в доме, были тихи и незаметны. Но Добби….
Добби был несовершенным. Это очень раздражало крестного, он все время хотел исправить этот автоматон или вообще разобрать его на запчасти.
Но Гарри каждый раз просил Сириуса этого не делать – ему нравился Добби таким, каким он был. Испорченным, неправильным, непохожим на других, капельку живым.
Открыв дверь, Гарри посторонился и впустил слугу, крепко прижимающего к хромированному туловищу большой ларец. Согнув, как кузнечик, тощие хромированные конечности, коленками назад, Добби торжественно водрузил подарок на стол.
Любопытный Гарри сразу сунул нос в ящик и даже задохнулся от восторга: она была доверху набита механическими болванчиками. Большими, средними, маленькими и очень маленькими. Толстыми, худыми.
Куколки были такими разными, и их было так много, что у Гарри захватывало дух.
Правда, у них пока еще не было одежды, волос и даже лиц, но зато они умели ходить, садиться, кивать, поднимать и опускать ручки.
Куколки были как живые!
На время позабыв о железной дороге, Гарри стал придирчиво рассматривать фигурки, раскладывая их в отдельные кучки по понятному только ему принципу.
– Добби! – Блестящие лопухи-раструбы ушей быстро повернулись в сторону Гарри. – Иди в чулан под лестницей. Понял? – Добби булькнул что-то положительное. – На второй полке сверху стоит коробочка вот с такой надписью, – Гарри повертел головой, ища глазами перьевую ручку, и не найдя ее, раздраженно отмахнулся. – Смотри, – он быстро начертил несколько букв в воздухе. Потом повторил еще раз. – Принесешь ее сюда. Понял? Только аккуратно.
Правая линза Добби несколько раз «моргнула», он снова булькнул и довольно резво бросился исполнять.
«Наверное, речевой механизм разладился… Зато он все понимает совсем как настоящий», – вздохнул Гарри, грустно проводив взглядом автоматон.
Следующая мысль озарила лицо Гарри, а его глаза, и без того поражавшие яркой зеленью, вдруг засияли изумрудным блеском. Он нежно провел рукой по лежащим безликим человечкам, словно лаская или успокаивая их.
– Вы обязательно станете живыми, – пообещал Гарри Поттер безвольным куклам, а игрушечный красный паровоз внезапно прогудел, будто подтверждая его слова.
Сириус очень любил такие вечера, когда Гарри безраздельно принадлежал ему. Как крестник, как его единственный мальчик.
Обычно, они вместе завтракали, а после еще два часа занимались изучением политики, этикета, риторики.
Затем некоторое время проводили врозь: Сириус просматривал деловые документы у себя в кабинете или мастерил что-нибудь, а Гарри… Гарри занимался чем-то своим.
После совместного обеда приходила пора обычных уроков: чистописание, арифметика, естествознание, латынь, словесность. Сириус понимал, что не может дать крестнику достаточно знаний, но успокаивал себя тем, что позже, когда опасность минует, наймет для него нужных репетиторов.
В общем, Сириус проводил с Гарри довольно много времени, но то были отношения ментора и воспитанника. И только три вечера в неделю были их.
Стучась в дверь крестника, Сириус не то, чтобы волновался. Нет, он предвкушал захватывающие приключения, которые Гарри ему непременно подарит. За ужином крестник сказал, что сегодня Сириуса ожидает нечто особенное.
И хотя для Сириуса каждая придуманная Гарри история казалась удивительной, изумляя и восхищая буйством детской фантазии, от сегодняшнего вечера он ждал волшебства.
Шагнув в комнату, Сириус замер: полностью собранная железная дорога стояла на полу, занимая все свободное пространство игровой, от стены до стены. Скрестив ноги по-турецки, Гарри сидел в ее центре, вдумчиво расставляя и передвигая фигурки людей.
– Ты едва успел, Сириус, Гарри Поттер уже на платформе девять и три четверти, – в голосе крестника звучала легкая укоризна.
– Девять и три четверти?
– Да, она находится между девятой и десятой. Хогвартс-экспресс отбывает только от этой платформы. Смотри, Гарри сейчас зайдет в поезд.
Осторожно перешагнув через вагончики, Сириус улегся на живот рядом с Гарри. Тот продолжал переставлять куколок, следуя сценарию своей истории.
Сириус присмотрелся: на заполненном перроне маленький Гарри Поттер выглядел жалко. Худенький, неухоженный и очень одинокий ребенок.
– А почему я не провожаю своего крестника?
– Потому, что ты в Азкабане.
– Что? Где? – растерялся Сириус.
Гарри досадливо отмахнулся рукой «все потом».
– Бабушка, я потерял свою жабу, – пробубнил он, одновременно передвигая фигурки пухлого мальчика и пожилой женщины, и тут же сам ответил старческим голосом: – Невилл, нельзя быть таким растяпой!
Гарри все больше и больше погружался в свою историю, отыгрывая ее за каждого персонажа, что в какой-то миг Сириусу почудилось, что это говорят куклы. При этом движения самого ребенка становились все более заторможенными и механическими.
И Сириус не выдержал:
– Гарри, Гарри, ты тут? – легонько встряхнул он крестника, испугавшись его остекленевшего взгляда. Но тот его словно бы и не услышал.
– Пиертотум локомотор, – Гарри взмахнул рукой, и Сириус мог поклясться, что своими глазами видел как с тоненьких пальцев сорвался белый луч и все пришло в движение.
Кондуктор в высокой фуражке ударил в колокол, взрослые на перроне разом засуетились, махая руками и давая последние наставления детишкам, высовывавшимся из окон вагонов.
Паровоз прогудел и колеса начали свой ход. Сначала медленно, потом все быстрее. Взгляд Сириуса просто прикипел к самому большому из них. Колесо вращалось и вращалось, увеличивая скорость, пока не слилось в один блестящий круг.
И Сириус заснул.
Проснулся он внезапно, как от толчка, и устыдился, понимая, что проспал сегодняшнюю сказку: Гарри уже аккуратно вынимал игрушечных человечков из вагонов. Он был таким отдаленным, чужим и холодным, что Сириусу стало несколько неуютно.
– Гарри, ты сказал, что я в Азкабане…
– Да, давно, – спокойно кивнул крестник. – И сбежишь оттуда не скоро.
– Сбежишь?.. Азкабан – это тюрьма?..
– Нет, – Гарри как прежде мило улыбнулся, но в следующий миг его лицо оплыло, стремительно меняясь: глаза почернели, превратившись в темные провалы, а улыбка – в зияющую мраком щель. – Это теперь твой дом.
Последней картинкой, навеки запечатлевшейся в сознании Сириуса, осталась хрупкая фигурка крестника, парящего над ним в черном балахоне с капюшоном.
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Сириус Блек, Гарри Поттер, Волдеморт
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
читать дальше
1. Больше не будет шрамов
Проворные, ловкие пальцы чуть поднажали и упрямая шестеренка встала на место. Сириус полюбовался на свою работу: пузатенький красный паровозик выглядел как настоящий.
Движение рычажка и паровозик сначала обиженно запыхтел, выпуская клубы пара, а потом басовито загудел.
«Тш-ш-ш!» – Сириус испуганно обернулся к спящему крестнику. Тот продолжал сладко посапывать в подушку и Сириус облегченно вздохнул.
Гарри постоянно мучили кошмары. И хотя многочисленные доктора хором утверждали, что годовалый ребенок не мог ничего запомнить, Сириус знал, что во сне крестник каждый раз переживал смерть родителей.
Вспоминая о смерти друзей, Сириус всегда винил себя: слишком легкомысленно отнесся к их страхам. Вернее, к страхам Лили. Джеймс лишь шел навстречу любым желаниям обожаемой жены, тем более, когда дело касалось их единственного сына.
И когда Лили потребовала от Джеймса уехать в Америку, Сириус даже поссорился с друзьями.
Он даже подумать не мог, что горстка сумасшедших, возглавляемых «лордом Волдемортом» действительно представляет опасность. Успешный инженер-изобретатель Сириус Блек не понимал и не верил, что кто-то всерьез может выступать против прогресса, против машин и механизмов, облегчающих людям жизнь.
В отличие от самозванца Волдеморта, Сириус Блек был настоящим лордом, как, впрочем, и Джеймс Поттер. Однако они прекрасно понимали, что сам их мир стремительно преображается в нечто новое, а паровые омнибусы, подземные омнибусы на механическом ходу, телеграф, дирижабли и монопланы – лишь знаки перемен.
И пускай происходящие перемены не всем придутся по душе, но они неизбежны.
Несмотря на консервативность, британское общество потихоньку привыкало к новому ритму времени, выстукиваемому паровозными колесами.
Лишь небольшая кучка ненормальных считала, что они смогут повернуть время вспять. «Машины несут смерть, – говорили они, – и мы остановим их».
Они называли себя «пожирателями смерти», но на самом деле были ее сеятелями. Руководимые своим предводителем Волдемортом, ПСы взорвали готовящийся отчалить цеппелин.
«Это был акт милосердия», – заявили они, убив больше пяти десятков человек. Точнее, пятьдесят три человека. Из пятидесяти четырех.
Единственным выжившим в той трагедии оказался сын Джеймса и Лили – Гарри Поттер.
Сириус оплакивал друзей, но был безумно счастлив, что у него хотя бы осталась их частичка. Маленькая, потерявшаяся в своем горе, но оставшаяся на этой земле копия Джеймса Поттера.
И ничего, что острый кусок обшивки причудливым зигзагом рассекший лоб ребенка, навсегда оставил шрам на его чудесном личике. Гораздо страшнее были шрамы невидимые, те, что искорежили душу и сознание Гарри.
Однако главному из клики убийц этого было мало и он объявил несчастного ребенка своим личным врагом: маленький Поттер, дескать, «пренебрег великим даром лорда Волдеморта».
Проклятый псих во всеуслышание поклялся, что лично убьет ребенка, а Сириус самому себе – что никогда не позволит этому случиться.
Чем бы для этого не пришлось пожертвовать.
И Сириус уже знал, чем придется пожертвовать ради крестника.
Железные двери, кованые решетки на окнах и не одного человека, кроме него, Сириуса, рядом с Гарри. Живые предают. От жадности, по глупости, от безысходности или трусости, неважно.
Люди предают, механизмы – нет. У Гарри будут самые надежные слуги в мире.
А друзья, приятели, товарищи по играм? У Сириуса заныло сердце: он вспомнил каким шумным и общительным мальчишкой был он сам.
Нет! Пока Гарри грозит опасность лучшим (и единственным) его другом будет он, Сириус. Только так он убережет своего ненаглядного мальчика от новой боли и новых шрамов.
2. Одним взмахом
С того времени как погибли Джеймс и Лили прошло десять лет, террорист-психопат Волдеморт куда-то исчез, его сподвижники притихли, но Сириус по-прежнему боялся за жизнь малыша, и не выпускал его из своего дома-крепости.
«Фиделиус» – хитроумная система механизмов, придуманная Сириусом – должна была не только предупредить о незваных гостях, но и задержать их вторжение, если те, конечно, надумают ворваться в дом Блеков.
Который, как известно, был сверху до низу начинен всевозможными ловушками – издавна Блеки славились как изобретательскими талантами, так и истовостью в защите своей собственности.
А потому теперешняя главная ценность Блеков, Гарри Поттер, и превратился в маленькую принцессу, заточенную в башне, охраняемую злобным драконом Сириусом.
«Не принцессу – волшебника Гарри Поттера», – Сириус усмехнулся.
Его крестник и, правда, был настоящим волшебником. Он придумывал удивительные истории и заставлял в них поверить. Сириусу иногда казалось, что действительно существует другой мир, с колдунами и ведьмами.
Мир где он, Сириус Блек, волшебник и ничего не знает о двухцилиндровом паровом двигателе, зато может превращаться в собаку. А еще гонять по небу на загадочном мотоцикле, который вообще-то обычный, пусть и незнакомый Сириусу механический аппарат, но чудной: взлетает за счет силы заклинания – магической силы слова.
В этом странном мире здоровенный и глуповатый молочник Рубен, каждый четверг оставляющий флягу с молоком и бидончик со свежими сливками у подъемной решетки – полувеликан Рубеус Хагрид. У него такая же косматая грива и густая борода, как и у Рубена, но он колдует зонтиком и ведет занятия в волшебной школе.
А сам Гарри – будущий великий волшебник. Избранный. Тот, кто сможет уничтожить главного злодея всего магического мира – Лорда Волан-де-Морта.
И Сириус не сомневался, что у маленького лохматого мальчика в очках это получится. Одним взмахом волшебной палочки.
3. Совсем как настоящие
Гарри прицеплял последний вагончик, когда за дверью противно проскрежетало, а затем раздался механический голос одного из их домашних автоматонов: «Гарри Поттер, сэр. Откройте дверь Добби. Добби п-п-п-принес п-п-подарок Сириуса Блека, сэ-э-э-э-а-а».
Гарри улыбнулся. Он любил Добби, несмотря на то, что тот был неловким слугой: не мог открыть дверь, заикался, спотыкался на ровном месте. Другие автоматоны шустро шевелили шестеренчатыми руками, лапами, колесами, быстро осваивались с новыми устройствами в доме, были тихи и незаметны. Но Добби….
Добби был несовершенным. Это очень раздражало крестного, он все время хотел исправить этот автоматон или вообще разобрать его на запчасти.
Но Гарри каждый раз просил Сириуса этого не делать – ему нравился Добби таким, каким он был. Испорченным, неправильным, непохожим на других, капельку живым.
Открыв дверь, Гарри посторонился и впустил слугу, крепко прижимающего к хромированному туловищу большой ларец. Согнув, как кузнечик, тощие хромированные конечности, коленками назад, Добби торжественно водрузил подарок на стол.
Любопытный Гарри сразу сунул нос в ящик и даже задохнулся от восторга: она была доверху набита механическими болванчиками. Большими, средними, маленькими и очень маленькими. Толстыми, худыми.
Куколки были такими разными, и их было так много, что у Гарри захватывало дух.
Правда, у них пока еще не было одежды, волос и даже лиц, но зато они умели ходить, садиться, кивать, поднимать и опускать ручки.
Куколки были как живые!
На время позабыв о железной дороге, Гарри стал придирчиво рассматривать фигурки, раскладывая их в отдельные кучки по понятному только ему принципу.
– Добби! – Блестящие лопухи-раструбы ушей быстро повернулись в сторону Гарри. – Иди в чулан под лестницей. Понял? – Добби булькнул что-то положительное. – На второй полке сверху стоит коробочка вот с такой надписью, – Гарри повертел головой, ища глазами перьевую ручку, и не найдя ее, раздраженно отмахнулся. – Смотри, – он быстро начертил несколько букв в воздухе. Потом повторил еще раз. – Принесешь ее сюда. Понял? Только аккуратно.
Правая линза Добби несколько раз «моргнула», он снова булькнул и довольно резво бросился исполнять.
«Наверное, речевой механизм разладился… Зато он все понимает совсем как настоящий», – вздохнул Гарри, грустно проводив взглядом автоматон.
Следующая мысль озарила лицо Гарри, а его глаза, и без того поражавшие яркой зеленью, вдруг засияли изумрудным блеском. Он нежно провел рукой по лежащим безликим человечкам, словно лаская или успокаивая их.
– Вы обязательно станете живыми, – пообещал Гарри Поттер безвольным куклам, а игрушечный красный паровоз внезапно прогудел, будто подтверждая его слова.
4. Сказка для Сириуса
Сириус очень любил такие вечера, когда Гарри безраздельно принадлежал ему. Как крестник, как его единственный мальчик.
Обычно, они вместе завтракали, а после еще два часа занимались изучением политики, этикета, риторики.
Затем некоторое время проводили врозь: Сириус просматривал деловые документы у себя в кабинете или мастерил что-нибудь, а Гарри… Гарри занимался чем-то своим.
После совместного обеда приходила пора обычных уроков: чистописание, арифметика, естествознание, латынь, словесность. Сириус понимал, что не может дать крестнику достаточно знаний, но успокаивал себя тем, что позже, когда опасность минует, наймет для него нужных репетиторов.
В общем, Сириус проводил с Гарри довольно много времени, но то были отношения ментора и воспитанника. И только три вечера в неделю были их.
Стучась в дверь крестника, Сириус не то, чтобы волновался. Нет, он предвкушал захватывающие приключения, которые Гарри ему непременно подарит. За ужином крестник сказал, что сегодня Сириуса ожидает нечто особенное.
И хотя для Сириуса каждая придуманная Гарри история казалась удивительной, изумляя и восхищая буйством детской фантазии, от сегодняшнего вечера он ждал волшебства.
Шагнув в комнату, Сириус замер: полностью собранная железная дорога стояла на полу, занимая все свободное пространство игровой, от стены до стены. Скрестив ноги по-турецки, Гарри сидел в ее центре, вдумчиво расставляя и передвигая фигурки людей.
– Ты едва успел, Сириус, Гарри Поттер уже на платформе девять и три четверти, – в голосе крестника звучала легкая укоризна.
– Девять и три четверти?
– Да, она находится между девятой и десятой. Хогвартс-экспресс отбывает только от этой платформы. Смотри, Гарри сейчас зайдет в поезд.
Осторожно перешагнув через вагончики, Сириус улегся на живот рядом с Гарри. Тот продолжал переставлять куколок, следуя сценарию своей истории.
Сириус присмотрелся: на заполненном перроне маленький Гарри Поттер выглядел жалко. Худенький, неухоженный и очень одинокий ребенок.
– А почему я не провожаю своего крестника?
– Потому, что ты в Азкабане.
– Что? Где? – растерялся Сириус.
Гарри досадливо отмахнулся рукой «все потом».
– Бабушка, я потерял свою жабу, – пробубнил он, одновременно передвигая фигурки пухлого мальчика и пожилой женщины, и тут же сам ответил старческим голосом: – Невилл, нельзя быть таким растяпой!
Гарри все больше и больше погружался в свою историю, отыгрывая ее за каждого персонажа, что в какой-то миг Сириусу почудилось, что это говорят куклы. При этом движения самого ребенка становились все более заторможенными и механическими.
И Сириус не выдержал:
– Гарри, Гарри, ты тут? – легонько встряхнул он крестника, испугавшись его остекленевшего взгляда. Но тот его словно бы и не услышал.
– Пиертотум локомотор, – Гарри взмахнул рукой, и Сириус мог поклясться, что своими глазами видел как с тоненьких пальцев сорвался белый луч и все пришло в движение.
Кондуктор в высокой фуражке ударил в колокол, взрослые на перроне разом засуетились, махая руками и давая последние наставления детишкам, высовывавшимся из окон вагонов.
Паровоз прогудел и колеса начали свой ход. Сначала медленно, потом все быстрее. Взгляд Сириуса просто прикипел к самому большому из них. Колесо вращалось и вращалось, увеличивая скорость, пока не слилось в один блестящий круг.
И Сириус заснул.
Проснулся он внезапно, как от толчка, и устыдился, понимая, что проспал сегодняшнюю сказку: Гарри уже аккуратно вынимал игрушечных человечков из вагонов. Он был таким отдаленным, чужим и холодным, что Сириусу стало несколько неуютно.
– Гарри, ты сказал, что я в Азкабане…
– Да, давно, – спокойно кивнул крестник. – И сбежишь оттуда не скоро.
– Сбежишь?.. Азкабан – это тюрьма?..
– Нет, – Гарри как прежде мило улыбнулся, но в следующий миг его лицо оплыло, стремительно меняясь: глаза почернели, превратившись в темные провалы, а улыбка – в зияющую мраком щель. – Это теперь твой дом.
Последней картинкой, навеки запечатлевшейся в сознании Сириуса, осталась хрупкая фигурка крестника, парящего над ним в черном балахоне с капюшоном.
@темы: Гарри Поттер, Стимпанк, Джен, Фанфикшн, Текст